The requested URL /topic.htm was not found on this server.
При разрешении тех или других физиологических проблем, касающихся либо нормальных отправлений, либо патологических функций, современные экспериментаторы часто не довольствуются наблюдениями лишь на животных, но считают полезным расширить поле своих наблюдений и перенести их на больного человека. Иногда приходится, в известных рамках, ставить тот или другой опыт уже на людях, и человеческая патология в целом ряде случаев также содействовала новым направлениям исследовательской мысли. Для иллюстрации тесной связи эксперимента с клиникой можно привести в качестве примера хотя бы лабиринтологию. Известно, что одних экспериментальных открытий Flourens'a, Breuer'a и др., несмотря на их крупное значение, было недостаточно для того, чтобы исчерпывающим образом представить себе функции вестибулярного аппарата, и только после клинических работ Штейна, Barany и др. открылась полностью завеса. Обратная зависимость, т.е. связь клиники с экспериментом, подчеркивалась уже С.П. Боткиным, а в современном состоянии нашей науки вряд ли кто-нибудь решится ввести новое лекарство или операцию, не проверив ее раньше на животных. Бронхоскопия первоначально казалась клиницистам недопустимо опасной. Однако опыты Killian'а показали, что бронхиальное дерево по прочности не только не уступает, но даже превосходит другие органы, напр., пищевод.
Умению экспериментировать на животных в настоящее время придается исключительное значение, и экспериментальные отделения в научно-практических институтах составляют важную составную часть; для нынешнего поколения специалистов по горловым, носовым и ушным заболеваниям основы экспериментальной техники являются обязательной частью курса. Область эта, однако, слишком обширна и, кроме того, каждый автор применяет свою технику исследования, нередко сообразуясь только с определенной, частной задачей; поэтому здесь мы должны ограничиться лишь изложением главнейших и наиболее общепринятых приемов.
Из лабораторных животных для экспериментов на ухе служат, главным образом, собака, кошка, кролик, морская свинка, мыши и голуби. Главная выгода эксперимента на собаке - относительно большая величина ее уха и в связи с этим более легкая техника оперирования, а также и более выраженная аналогия с человеческим ухом. Кроме того, собаки являются более удобным объектом для работ с условными рефлексами.
Кошка обладает хорошо доступной и объемистой bulla tympanica (костная полость, облегающая у животных среднее и внутреннее ухо). Это облегчает лабиринтные операции; кроме того, благодаря своей выносливости к оперативной травме, кошка является удобным объектом для операции на мозгу.
Кролик, помимо своих общих ценных качеств лабораторного животного, обладает также легко достигаемой буллой, что позволяет тщательно экспериментировать на лабиринте. Кроме того, его подвижные глаза с развитой мускулатурой служат прекрасным объектом для изучения нистагма.
Морская свинка отличается тем, что ее улитка, в виде конуса, сильно выдается в полость буллы и имеет большое число завитков что делает ее применимой для ограниченных операций на улитке (в случаях, где нужно повредить один какой - либо отдел Кортиева органа).
Наконец, голубями пользуются для наблюдений по типу классического опыта Эвальда. Полукружные каналы лежат чрезвычайно поверхностно под кожей головы, в мягкой губчатой кости, что допускает их тщательную отпрепаровку. На голубях легко изучать всякие аномалии статики и динамики вследствие большой подвижности их головы, туловища и крыльев.
|
The requested URL /down.htm was not found on this server.